Жаков Лев - Чудес Не Бывает
Лев Жаков
Чудес не бывает
Пролог
Закончились каникулы под дремучими сводами лесов Мирандола, и вот я вновь стою на школьном дворе, между громадой Замка и зданием бывшего монастыря. Солнце бьет в глаза, воздух тепл и сух, и чувствую я себя прекрасно.
По двору снуют первокурсники, мальчишки девятнадцати-двадцати лет, горящими глазами смотрят на древний Замок, приземистый монастырь и оба собора, огромных, внушительных, мрачных.
В первые дни учебы я тоже пугался, поэтому на молодежь сейчас посматривал с пониманием. Я старался вчувствоваться в их беспокойные переживания, удивление, благоговение, не торопясь восстанавливать защиты. Пусть пошуршат во мне трогательные и наивные эмоции.
За последние два года, что Эмир, Высший Маг Лиги и мой отец, отказался от меня как от ученика, я разучился радоваться, и теперь наслаждался чужой радостью. Скоро ее поглотят долгое сиденье за пыльными фолиантами, часы медитаций, нудные лекции... Так что радуйтесь, дети, пока вы не изведали запретов, уставов и наказаний!
Бреющиеся уже "дети" сновали по двору, по саду, не зная, что я ловлю и слышу каждое их чувство, самое мимолетное, принимаю его, как свое, и так же переживаю. Что в этот миг я тоже рад, и светел, и как бы и не было двух лет жестокой боли и двух последующих лет напряженной работы над собой, которые закончились глухой изоляцией от мира чужих чувств.
Я - великий эмпат. Любую эмоцию, любое душевное движение я слышу, чувствую - называйте, как хотите. Эмир, Высший Маг Магической Лиги и мой отец, - тоже.
А еще он - мастер защиты. Для всех загадка, почему он выбрал такое странное искусство. Я - знаю. Произошло это не случайно, не из прихоти: иначе и быть не могло.
За четыре года среди людей (до учебы, в Мирандоле, я жил почти один) стало понятно, что моя - и его - особенность не на радость нам достались: среди чужих эмоций теряются свои. Сохранять себя приходится борьбой с окружающими. Или - защитой.
Впрочем, не столько это меня подвигло на повторение отцовского пути, нет. Не чужие чувства - чужая бесчувственность убивала меня, причиняя мне невыносимую боль.
Первые два года в Школе, когда я был учеником Высшего Мага, я страдал от присутствия учителя: его защиты не пропускали переживания не только к нему, но и от него. Старый школьный Замок был живее родного отца! И когда Эмир отказался от меня - из-за запрета, как он говорил, но на самом деле, потому что я не оправдал его надежд, - я начал строить собственные защиты.
Гордость не позволяла показать мою горечь. Я устал от боли, что он мне доставлял, и не желал добавлять ее к своим обидам. Пришлось самостоятельно начать учиться ставить защиты и, не преувеличивая, могу утверждать, что владею теперь мастерством не хуже отца.
Вероятно, даже лучше. Потому что я не живу, скрываясь от мира. Если, конечно, рядом нет отца, - тут уж возвожу между нами все преграды, на какие способен.
Вот, кстати, и он, идет от внутренних ворот Школы к саду, на вечно невозмутимом, строгом лице - полуулыбка, защиты почти сняты... Что так расслабило его? В Школе он всегда выставлял все возможные защиты! Мирэне, не я же тому причиной?
Нет, вот он идет, и меня не замечает (впрочем, за последние два года я к этому привык), смотрит куда-то мимо. Проходит упругой летящей походкой, почти задев ноги подолом серой мантии, улыбка даже в глазах, невозможно!
Я разнежился в пушистых переживаниях первокурсников, поэтому всплеск ненависти и злобы где-то рядом показался взрывом. Зазвенело в ушах, закружилась голова, затошнило.
Все произош
