Жуков Д - Случай На Вулкане
Дмитрий ЖУКОВ
СЛУЧАЙ НА ВУЛКАНЕ
Фантастический рассказ
Самолет летел на восток. В одиннадцати тысячах метров над землей
быстро смеркалось. Махровым ковром стлалась далеко внизу изнанка туч. За
бортом пятьдесят градусов мороза, а в салоне тепло. Я огляделся. Все
спали, и в неудобных позах людей, устроившихся кто как мог в креслах с
откидными спинками, мне увиделась усталость, несокрушимая власть
тяготения, которая и на огромной высоте давила каждую мышцу...
Знал бы я, что мелькнувшая мыслишка о тяготении через несколько
десятков часов вдруг взрастет до волшебной яви, до гигантской мысли, до
звездной мечты!
А пока самолет летел сквозь короткую ночь, навстречу солнцу, которое
представлялось сначала розоватым озером с бегущими коричнево-лохматыми
берегами. Потом где-то внизу возникло округлое малиновое пятнышко,
несущееся с громадной скоростью под самолетом, пока не выплыло оно в
открытое небо ослепительной, до рези в глазах, пылающей горой.
...Из белой пустыни высунулся правильный конус Корякского вулкана. За
ним виднелись смазанные вершины Авачинского, Козельского... Во взятых
впопыхах в дорогу брошюрах, написанных вулканологами, я в последние часы
почерпнул ровно столько сведений, сколько надо было, чтобы не выглядеть
полным невеждой в разговорах с ученым людом, который старается потеснее
познакомиться с богом огня и ведет свою родословную от Плиния Младшего,
описавшего извержение Везувия и гибель Помпеи.
Несмотря на почтенный возраст науки, она не пошла дальше гипотез о
подземном океане магмы, которая по трещинам в земной коре выбирается
поближе к ее поверхности, как бы вскипает и под давлением газов и пара
вырывается наружу.
Авачинский вулкан напоминал верхнюю часть безголового манекена, на
который напялили шубу с воротником шалью. Когда-то он периодически
извергался, а с 1945 года успокоился, и лишь появлявшийся над внутренним
конусом белесый дымок предупреждал, что исполинские силы в недрах земли
дремлют до поры до времени...
И кажется, это время пришло. О чем меня и оповестил редактор нашего
отдела предельно лапидарным вопросом:
- Хочешь слетать на Камчатку?
- Ну! - ответил я сибирским междометием, означавшим согласие. Летняя
путина, подумалось, прогрессивная техника на службе истребления живности
Мирового океана. Тысячи тонн добычи сверх плана на сэкономленном
материале... Кроме шуток, это было уже интересно. Так далеко у нас
посылали редко. Но у редактора был нюх, он ничего не делал зря.
- Погляди телекс, - продолжал он. - Авачинский вулкан просыпается.
Наведаешься в Институт вулканологии в Петропавловске. Три колонки,
репортаж с места событий. Оформляй командировку...
К тому времени, когда самолет завершал круг для захода на посадку в
аэропорту у Елизова, одного из трех городов Камчатки, ветер разогнал тучи,
и справа показались кварталы Петропавловска, а внизу зачернела вода
Авачинской губы. Промелькнули устья рек Авачи и Паратунки, и самолет,
дрожа и потрескивая, покатил по бетонной полосе.
Я выбрался на поистине свежий, заставлявший поеживаться, совершенно
прозрачный, пронизанный солнцем воздух. Картина передо мной предстала
удивительная и до того непохожая на все когда-либо виденное, что я
невольно ахнул.
Вулканы, казалось, стояли тут вот, рядом, за самым краем летного
поля, хотя я точно знал, что до них несколько десятков километров. Они
занимали полнеба. Равнобедренный Корякский, торчащий из "воротника"
усеченный конус Авачинского, подавленный величием соседей Козельски
